Определенно Боунс не нравилась эта ситуация. Даже слишком не нравилась. Неужели Фреда нигде нету? Где же он тогда может быть? За ними ведь бежал оборотень? А где волшебная палочка? А где еще люди? Неужели тут только она и Джо? А не съели ли всех остальных?
У Сью роилось столько вопросов в голове, пока она бежала. А бегала она из ряда вон плохо, потому что малый объем легких не помогал занятиям выносливости. И уже через пару секунд такого бега с препятствиями у нее начало колоть в боку. Про недостаток кислорода в легких вообще говорить не приходиться.
- Сью, я не знаю, куда мы бежим, но нам надо бежать...ты кстати Фреда не видела? Я его не видел...
Девушка посмотрела на Джо, но отвечать не стала, иначе она растратит и без того малое количество кислорода. В общем, она лишь сделала огромные глаза и продолжила дальше бежать. Хотя это занятие продлилось не скажем что долго. Прыгун из Сью тоже был никудышный. Так что она очень красиво запнулась об эту корягу и полетела на землю, ударившись коленкой о какой-то камень, так «вовремя» подвернувшийся под ситуацию. Девушка почувствовала как ветер обдувает плечо, значит пиджак был безнадежно порван. На коленке появилась ссадина в наборе с царапинами, из которых начинала сочиться кровь.
Сознание прошибло током. Рядом ведь оборотень. Девушка постаралась встать, благо ей помог Джо и побежать дальше. Но с болью в коленке долго не побегаешь. И через пару метров девушка снова оказалась на земле. Страшно ей стало? Да, еще как. Особенно когда она почувствовала хруст веток, обернулась на него и увидела волка.
Конечно, девушка читала про волков. У нее даже был сдан на отлично зачет по этой теме. Но сейчас все резко вылетело из головы. Даже то, что у нее где- в карманах есть волшебная палочка. А она есть, Боунс была в этом уверена на пару сотен процентов. А волк все приближался. Сьюзен смотрела на него широко открытыми об ужаса глазами. В голове у нее была пустота. Она лишь понимала, что помощи ждать неоткуда. А сделать она ничего не сможет с такой тушей. Джордж куда-то убежал, ее не захватив.
Еще пара мгновений и Сью придавлена к земле огромным зверем, из пасти которого капает ужасная слюна и не очень-то ароматно несет. Девушка начала отбиваться. Но слабо. Просто поняла что это конец. Хотя нужно было конечно поизображать приличную жертву страшного оборотня. И именно поэтому лес в радиусе примерно километра огласил крик. Ужасный крик, что даже оборотень так посмотрел на свою жертву, будто она свихнулась. Что-то вроде «Зачем ты орешь, если все равно тебе никто не поможет, и я тебя в конце концов съем?» Но Сью у нас упертая барышня, что продолжала кричать. Где-то послышались приближающиеся шаги. Точнее, ветки ломались, ноги неслись и рыжий парень выкатился на поляну с палочкой наизготовку. Наверное, впервые Сью была настолько рада видеть это рыжее солнышко.
- Everta Statum!
И Сьюзен снова может дышать. Что она и стала делать. Набирать воздух в легкие, которого ей так не хватало ближайшие минуты три-две. Волка отбросило куда-то в неизвестное направление, хотя стоило Сьюзен повернуть голову, то она увидела это неизвестное направление. Это было примерно метрах в десяти от нее. И оборотень начинал подниматься. Похоже, Сьюзен ему уж очень приглянулась. Ей не прельщала такая мысль, что она может стать десертом для этого чудовища, поэтому побежала вперед что есть духу. И плевать на разбитую коленку. И плевать на маггловскую биологию, что у человека нету второго дыхания. Сейчас у Сью откроется их сразу пять. Вообще забудьте что она человек!
Лес начинал редеть. То тут то там были видны волны синего моря. Ребята быстро выбежали из леса и остановились на опушке. Лицо сразу почувствовало морской ветер. Нос уловил запах морского прибоя. И тихая благодать. Синее-синее небо. Будто воплощение  древнегреческой мифологии. Будто сам Посейдон сейчас выйдет. Оно было такое безмятежное. Сразу забылся оборотень за спиной. В голове рассеивался какой-то туман, заставляющий забыть все невзгоды. Хотелось остаться здесб. Навсегда. Или как можно дольше. У этой чистоты и безмятежности.

Да чтоб ты еще хоть раз поспорила с этим наглым идиотом! Да чтоб ты еще хоть раз вообще с кем-то поспорила! Ты кричишь на себя, расстегивая блузку и чувствуя самодольную улыбку Тонкса. Ты уже даже всерьез подумываешь отдать ему эти несчастные десять галеонов, лишь бы сейчас не стоять здесь. Лишь бы не смотреть на эту мирную гладь воды. Лишь бы не чувствовать касающихся пальцев ног волн. Лишь бы всего этого не видеть. Это твое самое ненавистное место во всем замке. Почти все знали о том, что у тебя гидрофобия. Но все боялись воспользоваться этим против тебя. Ты ведь из чистокровного семейства. У тебя многочисленная родня и есть старший брат, который всех убьет, если тебя обидят. Но нет. Этот Тонкс все равно вывел тебя. Причем так сильно, что ты согласилась на условия этого дурацкого спора. А все ведь так хорошо начиналось!
Этот день выдался на удивление солнечным и теплым. Конец мая. Тебе бы сидеть и готовиться к экзаменам, так нет. Тебе захотелось попинать балду с Тео. Хотя что вам вообще об этих экзаменах волноваться? Вы же реывенкловцы. Вы же самые умные в этой школе. Это не мало льстило всем, кто был с твоего факультета. Но что поделаешь. Что подарила природа и выбрала шляпа, как говориться. В общем, Теодора ты отыскала довольно быстро. Да его вообще никогда не приходилось долго искать. Когда он был тебе нужен он сам откуда-то выпрыгивал будто черт из табакерки. А что делать, лучший друг, всегда прибежит на помощь. И ты была ему несказанно благодарна за это. За все, что он делал для тебя. Но вот была одна маленькая погрешность в вашей дружбе. Уж очень любила ты с ним спорить. Уж очень любила выводить из себя. Ну, или он тебя. Это уже как получалось. Но это очень мешало вашей дружбе! Да это вообще окружающим мешало. Когда они видели маньячный блеск в твоих глазах им становилось страшно. Даже Аннабет убегала куда подальше, понимая, что ты опять придумала план по изгнанию Теодора с этого света. И этот день был не исключением. Аннабет куда-то убежала со своим новым парнем, а ты тосковала в гостиной факультета. И, увидев Тонкса, решила немножечко над ним поиздеваться. Не дело тебе сидеть в одиночестве! В общем, через мгновение ты была рядом с Тео и что-то пыталась ему вдолбить в голову. Увидев на себе непонимающий взгляд, ты лишь вздохнула. Ну почему иногда она начинает тараторить? Ладно, вдох-выдох и ты снова говоришь, но уже членораздельно и медленно. Он тебя понимает. Вы уходите куда-то из гостиной и отправляетесь в кабинет по защите от темных искусств. Ты поспорила с ним что ему будет слабо стащить прямо из-под носа практиканта его волшебную палочку. Дело было не легким, практикантом был какой-то занудный парень, от которого даже улыбки перестали ждать. Все боялись произнести слово на его уроках. Но Тео с блеском справился. Ты ждала его около кабинета. Когда тот появился в коридоре, ты на него неверяще посмотрела. Ну как он мог это сделать? Ты не понимала. Но факт оставался фактом. И потом произошло самое страшное.
Теодор схватил тебя за руку и побежал в неизвестном направлении. Тебе лишь оставалось гадать, что он задумал на этот раз. Ну, не убивать же он тебя собрался? Ты видела что вы приближались к квиддичному полю. Может он решил с тобой поспорить что ты прыгнешь с трибуны? Нет, стоп, маршрут немного поменялся. И через пару минут ты стоишь около дерева рядом с черным озером и пытаешься отдышаться. Да, что говорить, бег был не самой твоей сильной стороной. И тут ты с ужасом понимаешь где находишься. Ты начинаешь лупасить Тео по спине кулачками с праведным гневом. Да как он мог тебя сюда притащить? Он же прекрасно знает что ты боишься воды! Прекрасно знает что одно это место заставляет твои зрачки расширяться, а сердце биться в бешеном ритме.
А для него все было невинной шуткой. Да он еще и поспорить решил. За десять галеонов ты должна доплыть до середины озера и вернуться обратно. Это, как он выразился, поможет тебе перебороть страх. И тут ты зло прищуриваешь глаза и кидаешься в него какой-то веткой, поднятой с земли. Он тебя этим так разозлил. Воспользовался твоей слабостью. Ну почему? Ты не знаешь. Но соглашаешься на спор. Ты должна это сделать. Если не сделаешь, ты просто не выдержишь это. Ты ведь круче Тео. У вас идет состязание уже несколько лет подряд кто круче. И вы все не можете друг другу доказать. А если ты сейчас не выполнишь эту его приходь, то  просто заявишь о его победе в многолетнем состязании.
И ты подходишь к кромке озера. Зубы сводит от злобы. И страха. Страха перед водоемом. Перед тем, что ты погрузишься в воду. Что твое тело окажется в воде и ты не сможешь ничего с этим сделать. Но ты скидываешь с себя блузку и оглядываешься на Теодора. На его губах играет самодовольная улыбка. Ты вновь поворачиваешь лицом к своему страху. По всему телу бегут мурашки. Как кто-то может делать плавание смыслом своей жизни? Тебе, наверное, не дано это понять. Ты снимаешь туфли. Все аккуратной стопочкой сложено рядом с твоими ногами. Снимаешь гольфы и затем юбку. Мерлин. Тише. Вдо-выдох. Не забыть как дышать. Тебя одолевает буря эмоций когда ты заходишь в воду по щиколотку. Оглядываешь на Теодора снова.
- К черту это все, Тео! Забирай свои десять галеонов, я не пойду дальше! – Хоть на улице и жарко, тебя пробивает озноб. Вода еще не прогрелась, ты в одном нижнем белье. Невольно становится холодно. Но знаешь что Тонкс сделает все чтобы ты поплыла. Он же друг, хочет чтобы ты переборола свой страх. Мерлин, Мордред и Моргана, да за что мне это все?!

Someday, somehow
gonna make it alright but not right now
I know you're wondering when
(You're the only one who knows that)

Цветы. Прекрасные белые розы. Он знал, что она признает из роз только белые. Другие разновидности терпеть не может. Лилии, ромашки и белые розы. Вот ее любимые цветы. И разве мог об этом забыть Корнер? Конечно нет. Он ведь настолько хорошо знает Боунс. Будто они знакомы больше тысячи лет. Если бы Сью верила в реинкарнацию, она бы наверняка подумала, что Майкл был ее другом и в других жизнях. Во всех прошлых. Ну, не представляет она свою жизнь без него. Ее персональное солнышко. Которой подарило ей белые розы. Шипов не было. Значит, заботится, как бы не причинить боль. Сью улыбалась, смеялась. Она чувствовала себя прекрасно. Так спокойно было на душе. Будто все именно так и должно быть. Что это правильно. У нее было смутное ощущение де жавю. Что такое уже было. Но она этого упорно не помнит. Снилось? Возможно. Все может случиться под этим небом.
- Мне не терпится увидеть другую часть сценария, - Сьюзен воспринимала это все как должное. Игра? Нет, игрой это не было. Перестало быть пару часов назад, когда по всей школе разнеслась новость о новой паре – Корнер и Боунс. Сьюзен этого не подтверждала. Не отрицала. Никто не знал что и думать.
Девушка приняла руку Майкла и послушно, с улыбкой, пошла за ним. Он ей ничего не сделает, защитит в любом случае. Ах, качели. Ах, детство. Майк всегда называл ее большим ребенком.
Повисла какая-то неловкая тишина. Сью не могла ни о чем думать, кроме как об этом волшебном месте. И где он только нашел эту полянку? Когда только успел все приготовить? Множество вопросов кружились в голове девушки. Но она не стала прерывать тишину, она боялась испортить эти чудесные мгновения. Они еще надолго останутся в ее памяти.
- Погода? – вопрос завел Сью в тупик. Какая погода? Она мотнула головой, выныривая из этого временного замешательства. И рассмеялась, взлохматив его волосы. Дурачок.
Девушка на минутку отвернулась, чтобы скрыть своё лицо. Ей не слишком нравилась ее улыбка. И она считала, что и другим она не по душе. Сколько раз получала из-за этого нагоняй от Оли и Бьянки, но все равно они ее не переубедили. А когда повернулась, то прямо впечаталась лбом в Майка. Небольшое столкновение лбами. Всего лишь. Девушка рассмеялась еще пуще прежнего. Чуть ли не слез. И даже не могла перестать смеяться, когда вокруг нее все закружилось. Она вцепилась в руку Корнера мертвой хваткой и смеялась. Уже от чувства полета. На метле она не летала, зато это с лихвой заменяли качели. Она чувствовала как ветер обволакивает ее, теребит волосы. И любила это чувство. Но на метлу ее так никто затащить и не смог. Не для нее это.
Ее заливистый смех прекратил разноситься над лесом лишь когда она почувствовала спиной землю. Она оглядывалась по сторонам ошарашенными глазами. И наткнулась на расширенные зрачки Майка.

How the hell did we wind up like this
Why weren't we able
To see the signs that we missed
And try to turn the tables

Сьюзен смотрела в глаза Майка. Зрачки немного расширены от адреналина. Еще бы, такой полет не каждый просто так перенесет. Девушка быстро дышала. И не хотелось отводить глаза. На земле было лежать, конечно, немного неудобно. Но вставать не хотелось. Ничего не хотелось.
Поддавшись секундному порыву, Сью дотронулась губами, как бы невзначай, до уголка гуд Майкла и, оттолкнув его, сеоа, улыбаясь и пытаясь отдышаться.
- Фух, хорошо полетали, не так ли? – она смотрела на него, будто ничего не было. Будто они просто на дружеской прогулке. И что все отлично. И что друзья вообще не должны были оказаться в таком положении. Но это же Боунс и Корнер. Все идет именно по тому плану, который ты задумала, Сьюзен? Ведь так? Или ты уже наплевала на это все?

С самого утра у Лоуренс небыло никакого желания работать. Была злость на весь свет. Ну она прямо-таки хотела кого-то убить. Не с той ноги встала, как говориться. А вообще она просто не выспалась, вот и все. А поскольку Джен у нас была жуткой соней, и для нее огромной радостью было поспать, она была злая. А все из-за чего? Какой-то назойливый поклонник как-то вычислил номер ее телефона и названивал всю ночь. Актриса уже хотела разбить айфон об стену, когда на часах было около трёх ночи, но ей стало жалко телефон. Да и как с ней потом связываться будут? В общем спала Лоуренс от силы часа три, что её очень нервировало. Да и еще кофеварка сломалась. День неудач прямо. Так что приехавшая на съемки Дженнифер готова была расчленить первого, кто к ней подойдет. Слава богам, на пути ей никто не встретился, и она спокойно прошла в гримёрную, проклиная весь свет.
Хотя в гримёрке дела тоже обстояли не лучшим образом. Проверив телефон, девушка увидела еще 12 непринятых звонков. Наконец она догадалась занести несчастного маньяка в черный список. Надеялась, что это спасёт её. Ну, пока вроде всё было хорошо. Но настроение не улучшилось ни на йоту. Так что Дженнифер немного покричала на гримёров, когда они заплетали ей волосы и накладывали тонну грима. Китнисс Эвердин. Нет, эта роль ужасно радовала Дженнифер. Она была рада что прошла кастинг. Сколько акрис пробовалось на эту роль. Но ее получила именно Джен. Но сейчас ей было вообще на все наплевать.
И вот, этот счастливый миг когда девушку оставили одну в её трейлере. Она взяла со стола журнальчик, открыла на первой попавшейся странице и начала читать статью. Там что-то говорилось про отношения Бибера и Гомез, еще про что-то. В общем-то, она не слишком вдавалась в суть написанного. Её это мало волновало.
Но её умиротворение было прервало. И кем? Хатчерсоном! Ладно, его Лоуренс была рада видеть. А какое эпичное появление! Влетает в трейлер, весь взъерошенный, взволнованный, с камерой в руках! Стоп. Камера?! Лоуренс недоуменно посмотрела на Джоша.
- Не идём на съёмки, говоришь? – Эта идея заинтересовала Лоуренс, да ещё как. Желания работать не было, настроения не было. А кто мог поднять ей настроение лучше напарника? Конечно никто! – Нет, не против конечно, - Дженнифер улабнулась впервые за утро. Джош был прямо как маленький ребёнок, которому родители купили долгожданную игрушку, - Только вот вопрос. Ты где вообще эту камеру взял?
Дженнифер предположила худшее. Она надеялась что он не стащил её откуда-нибудь со студии, а просто она завалялась у него дома и он решил опробовать её здесь. Ну мало ли что взбредёт в голову этому парню. А то если он её взял со студии… Ооо, они разозлят всю съемочную группу, режиссёра… В общем, всех, кого можно и нельзя! Да ещё с ней надо обращаться очень бережно. Не ронять, не попадать водой. Ничего. А вы думаете эта парочка так умеет? Да у них грации как у слона. Но да ладно. Пофиг на всех! Беру на сегодня выходной по причине плохого самочувствия. Дженни про себя рассмеялась. И пусть только скажут мне что-то.
Вообще Джен думала что их с Джошем уже ненавидят на съемках. Они так часто дурачились всей актёрской командой, что прямо откровенно сказать, снимали всё не с первого дубля. Ну что поделаешь если у одного начнётся приступ смеха, другой захочет выйти подышать свежим воздухом, а третий со своим насморком ещё. Да, определённо все вздохнут с облегчением, когда съёмки закончатся. Но вот только у них ещё впереди вторая и третья часть! А это не абы что. Это же "Голодные игры". Нельзя разочаровать фанатов. Да и сама Лоуренс обожала эти книги. Она даже почувствовала некий укол совести. Но быстро отмела эти мысли. Всё равно не могла сейчас нормально сыграть. Настроение было ни к чёрту. А тут отличный способ вернуть себя в прежнее состояние болтушки-хохотушки, да еще и время провести фантастически. Девушка была уверена, что Джош ничего опасного или скучного не придумает.

- А я тебе говорю, что в спальне будут стены зеленые! – Джен уже битый час спорила со своим наилюбимейшим молодым человеком, - Или вообще в шафрановый покрашу!
А все началось с чего? Эта сумасшедшая парочка решила, что им пора купить себе отдельный домик и строить счастливую семью. Ну, любовь у них там, свой огород, все дела. И здесь встала проблема. Они с самого утра припирались по поводу формы/цвета черепицы/места расположения дома. К каким-то компромиссам удавалось прийти. Какие-то они оставляли на потом. Сейчас на повестке дня стоял интерьер их уютного гнездышка, и начали они, как ни странно, именно со спальни. Каталоги ИКЕИ лежали на коленях, девушка и молодой человек сидели на диване и попивали чай. Хотя Джен уже думала, что тут без 100 грамм не обойтись. А лучше. Бокала. А лучше сразу бутылки водки и в таком состоянии поехать все покупать. А ведь Джен всегда очень тщательно подходит к выбору цвета, мебели, ее расположения. Хвала богам, еще фен-шуем не увлеклась, а то бедный Хатчерсон взвыл бы уже. По его лицу было видно, что он еле удерживается, чтобы не побиться головой об стену. Ну, или не побить головой об стену Лоуренс. А было за что! Девушка сейчас напоминала психа, который с остервенением пролистывал каталоги мебели и всякого другого барахла, который будет нужен для счастливой семейной жизни.
- А еще, у нас должны быть коричневые шторы. Или лучше просто тюль повесить? А может вообще без? Просто окно во всю стену? – Лоуренс говорила все на одном дыхании, выпаливая чуть ли не по 60 слов в минуту, и активно жестикулировала журналом.
И да, если уж Лоуренс что-то понравилось, а еще это, наконец-то, понравилось и Хатчерсону, им нужно было бы сразу ехать это покупать. Потому что через 5 минут Дженнифер может подумать, что этот цвет не будет подходить под цвет розетки или торшера, и придется все выбирать заново. Дженни откровенно считала себя гением дизайна и думала, что быть дизайнером интерьеров – ее призвание. И лучше ее пока с этим не разочаровывать, а то под горячую руку Лоуренс попасть можно быстро.
- Ай, Джош, я конечно люблю тебя, - Лоуренс смотрела на любимого так, будто готова была испепелить его взглядом, но говорила ласково, как с психом. Хотя кто еще так должен был с кем в данной ситуации говорить, остается совершенно непонятным, конечно же, - Ты прямо как ребенок! Ну неужели ты не видишь, что этот цвет не будет подходить под цвет двери, ведущую в ванную комнату? А, между прочим, этот цвет нам с тобой обоим понравился! Так что будем отталкиваться от него!
Дженнифер уже не знала, хорошая это была идея, или нет, но весь процесс ее явно радовал. С Хатчерсоном она спорить любила, выводить его из себя своим неадекватным поведением дома она тоже любила. Так что, сейчас все было как нельзя лучше, чем даже предполагала Дженнифер. На самом деле, по большому счету ей было практически все равно, какого цвета будут стены, или все в этом духе. Она была согласна на все, что предлагал Джош, но виду она не показывала, и спорила просто из принципа. Ну, надо же побыть иногда капризной девушкой! А то привыкнет к хорошей жизни, и что потом с ним делать? Ну нет, нужно Хатчерсона держать в форме. Да и свои навыки спора тоже нужно изредка тренировать. А на ком же еще, как не на возлюбленном? Дженни знала, что тот может в любой момент вскочить и убежать на все четыре стороны, хотя сильно надеялась, что такого не произойдет. Надеялась, что мысли о побеге вообще не посещают эту светлую любимую голову. А если посещают, что ж… Плохо для него же. Дженни его никуда не отпустит.
- Ну, так что мы решили на счет стен? Я тебе говорю, или этот, - девушка ткнула наманикюренным ноготком куда-то между бирюзовым и голубым, - Или этот, - а этот оттенок вообще был какой-то грязно-фиолетовый с синими разводами. Это еще хорошо, что Лоуренс не принялась рассматривать оттенки между зеленым и коричневым, иначе здесь бы был финиш, уж очень она любила эти цвета,[b] - А можно вообще покрасить стены разными цветами! Будет же круто!/b]
Да, людей с таким фанатичным огнем в глазах нужно запирать в комнате с мягкими стенами и одевать смирительную рубашку. Ну явный же псих, сами посмотрите! Хотя, Дженнифер сейчас больше напоминала ребенка, у которого спросили, что он хочет на Рождество больше всего. И что подарок должен быть обязательно один. Все эти муки выбора так терзали душу бедной девушки, что у нее даже разболелась голова. Но разве Дженнифер способна закончить спор, когда она уже вошла во весь вкус? Да ее только мамонт остановит в этот момент. И то не факт. Нет, Джошу, конечно, это удавалось сделать постоянно. Но ведь это же Джош. И Джош еще не видел ее именно такой. Вроде не видел. Или видел. Да черт его знает вообще. Сейчас главное – стены и цвет штор!

Это была настолько ужасное чувство, что Сьюзи не знала, куда от него деваться. Она чувствовала себя разбитой. Ей было больно, противно, тошно. Ей было ужасно. Она не знала, как себя собрать. Как привести себя в порядок. Что сделать, чтобы она стала такой же, как несколько дней назад. Все эти дни она могла думать лишь о том, что сделал Макмиллан. Она не хотела даже думать о нем. Но мысли упорно лезли в голову. Она не хотела вспоминать его. Но обливиэйт на нее никто не накладывал, к сожалению. Зачем? Эта мысль уже несколько дней металась в голове девушка, как птица в клетке, и не могла вылететь. Она металась, рвалась. Но Сьюз не знала ответа. Она не могла отпустить этот вопрос. Зачем он подрался с ним? Зачем он избил ее лучшего друга? Он знал, что последует за этим.
На удивление, Боунс в тот день не стала устраивать скандалов, истерик. Она не стала кричать. Не стала вопить на него при почти всем собравшемся шестом курсе. Она одарила его презрительным взглядом. Она ничего ему не сказала. Посмотрела и отвернулась. Помогла встать Майклу и повела его в больничной крыло. С Эрни она не хотела говорить. Она не хотела его видеть. Не хотела разговаривать, не хотела слышать о нем. Она хотела забыть о его существовании. Она жалела, что это было невозможно. Нет, теоретические возможно. Но. Она не станет этого делать. Она будет смотреть на него лишь тогда, когда он совершить опять какой-то безбашенный поступок. Она не будет с ним говорить. Она бы с удовольствием не видела бы его до конца своей жизни. Но они старосты. Они однокурсники. Они на одном факультете.
Ей было больно. Больно и противно от себя. Противно, что плакала по ночам в подушку из-за него. Больно, что она любила его, и ей было трудно о нем не думать. Выкинуть его из головы. Он там слишком прочно поселился. Он слишком прочно засел в ней. В ее сердце. В ее мыслях. Будто проник под кожу. Будто для нее больше никого не существовало, кроме него. Она любила его. И это было больно. Это было самым ужасным фактором во всей ситуации. И здесь ничего не поможет. Она сводила по утрам красноту и опухоль с глаз заклинанием. Она не показывала вида, что скучает по нему. Она не говорила, что хочет, как раньше, подойти к нему и взять за руку. Прикоснуться. Поправить его непослушные волосы. Сказать, что любит его. Сказать, что он нужен ей.
Она понимала, что так больше продолжаться не может. Что скоро он будет ревновать ее ко всем парням в этой школе. Что это повториться не один раз. Что так и будет дальше. Она постоянно говорит ему не ревновать ее. Но разве до него доходит? Разве он слушает ее? Ему все равно. Он не слышит ее. Не понимает. Почему? Зачем он все это делает? Он знает, что кроме него ей никто не нужен. Никто не заставляет ее краснеть так, как он. Никто не может ее целовать у всех на глазах. Она ни с кем не проводит столько времени вместе, как с ним. Она думала, что он тоже ее любит. Она думала, что она нужна ему. Что он дышит ей. Что он ее никогда не отпустит. Но сейчас. Сейчас это был конец. Сейчас она хотела, чтобы это все закончилось. Это будет больно. Это будет ужасно неприятно. После этого она еще неделю не сможет смотреть на него. Он навсегда оставит след в ее сердце. Она навсегда его запомнит. Она всегда будет помнить их разговоры о будущем. О том, где они купят дом. О счастливой семейной жизни. Она любит его. Это страшно. Но необходимо это все прекратить. Она его любит. И именно из-за этого она больше не хотела это все терпеть. Она не хотела понимать, что он считает ее просто своей собственностью. Он ей не доверяет, раз подозревает в чем-то. А ей это было противно. Ей это этого тошно. Она уверена, что найдется кто-то, кто будет его терпеть таким. Но это не она. Жаль.
Фигура девушки появилась на верхней ступеньке лестницы, ведущей в гостиную хаффлпаффа из женских спален. Она решила все для себя. Ей было тяжело. Но она решилась. Она сейчас была похожа на маленькую, забитую, загнанную в угол девочку. В ее взгляде читалась боль. Волосы немного спутаны. Галстук съехал, две верхние пуговица блузки расстегнуты, юбка как-то небрежно сидит. Она хотела все сделать быстрее. Чтобы он не видел, как ей плохо. Как ей тяжело от ее же решения. Может, она будет сожалеть об этом всю свою оставшуюся жизнь. Но сейчас так надо.
Сьюзен оглядела гостиную и нашла Эрни глазами на диване. В гостиной было немного народа. А она хотела поговорить наедине. Чтобы никто не знал, что именно они скажут друг другу. Чтобы все расставить по местам. И поставить точку. Она выдохнула и уверенно направилась к Макмиллану под его взглядом. Она уверена, ему тоже плохо. Он сам виноват.
- Нам надо поговорить. Это по поводу нас, - сделав над собой усилие, Сьюзен смогла сделать так, чтобы ее голос не дрожал. Чтобы он звучал уверенно. Даже немного насмешливо. Она развернулась и направилась к выходу из гостиной, уверенная, что Эрни последует за ней. Повернув в пустой коридор, Сьюз подошла к окну, и, глубоко вдохнув, произнесла фразу, которую, как она надеялась, она бы никогда ему не сказала.
- Нам надо расстаться.

Чудесный день. Солнце печет, скоро конец учебного года, да и вообще все хорошо. Вроде даже сегодня Аде снился какой-то чудесный сон. И она яро пыталась вспомнить что именно такое ей могло присниться, что она проснулась с улыбкой на половину лица. Сама же девушка гордо возлежала на столе, сидя на паре органической химии и нежилась в лучах солнца, что так грело ее голову и спину. Ну как в такую погоду можно сидеть в душной аудитории и заниматься на скучных лекциях? Нет, Ада любила этот предмет. Химию она просто обожала. Да и преподаватель никогда не давал скучать. И Аде в том числе.
И вот он, долгожданный звонок.
- Всем спасибо, все свободны. Увидимся завтра на зачете, - как всегда с улыбкой и веселым тоном крикнул им преподаватель и сам первый свалил из аудитории.
Какой зачет? Ада резко подняла голову и уставилась на доску, будто первый раз ее видит. А вообще нет, тема зачета там была написана. Только вот мисс Монсано видела его в первый раз. Я что-то явно пропустила в этой жизни.
Долго оставаться в аудитории не очень уж и хотелось. Аделия быстро собрала вещи и пулей вылетела в коридор колледжа, пытаясь сообразить, что ей дальше делать. Зачет - завтра. Билетов - нет. Можно сходить к тому ботанику и взять у него все конспекты, билеты, в общем все, что нужно. Он поделится. Тем более, все знают, что Аделия довольно умная девушка. И она еще ни разу не проваливалась на зачетах. Видимо, все бывает однажды.
На Монсано медленно налетал приступ паники. А что Ада делает в порывах паники? Верно, что-то идиотское. Вот она и бросилась сначала к себе домой с намерением переодеться, а потом свалить куда-нибудь в клуб и напиться до чертиков, при этом надеясь, что стресс пройдет. Но жара на улице ее остановила. Отрезвила, можно сказать. Аделия, немного придя в себя и зайдя к себе в комнату, все же решила, что холодный душ проветрит ее мозги. Видимо, они уже совсем поплыли.
Думай, Ада, думай. Даже не смотря на всю тебя, МакГилл не поставит тебе автомат. Или поставит? К Адушке в голову пришла довольно озорная идея. Посмотрим на что она способна. И через полчаса девушка уже была готова к труду и обороне и на всех парах неслась к колледжу, надеясь, что вечером профессор химии любит посидеть в своем кабинете. И ведь удача была сегодня ее стороне.
Переминаясь с ноги на ногу минут пять, Ада все не могла постучать в дверь. Монсано, соберись, тряпка. Мужик ты или где? Встряхнув волосами и натянув свою самую обворожительную улыбку, не забыв посмотреть достаточно ли короткие джинсовые шорты, Ада постучала и, дождавшись ответа, вошла в кабинет.
- Здравствуйте, профессор МакГилл, вы так поздно сидите у себя в кабинете, - Ада решила, что пока можно немного забыть о приличиях, - Неужели вам тут так интересно?
Надеясь, что она еще что-то помнит о том, как клеить мужчин, Аделаида смотрела на профессора глазами лани и крутила локон волос. Хотя, ей всегда казалось, что она в таком виде выглядит ужасной дурой. А сам профессор был далеко не ужасен, да и он так вдохновлял своих учеников на занятия химией, что невольно все начинали им восторгаться. Вот и Монсано с самого первого дня учебы восторгалась им. И сейчас хотела повосторгаться ему напоказ. Как бы показать, что он ее самый любимый профессор. Да и что тут такого? Милый флирт еще никто не отменял. Да и мистер МакГилл, насколько помнила Аделия, был иногда не прочь пофлиртовать со студентками. Ну, понеслась. Девушка была твердо намерена выпросить автомат по химии. Он же знал что она умная девушка. Так может он простит ей это?

взмах пушистых ресниц. касание тонкой нежной руки. элегантное платье. музыка. я кружусь в танце, смотрю в его глаза, и  чувствую лишь восторг. меня опьяняет эйфория. меня опьяняют его улыбка. его руки. его шепот. все так особенно. все так вычурно. все так не похоже. будто что-то должно произойти. или я попала сюда по ошибке. будто здесь должна быть не я.
но я здесь. и у меня ощущение нереальности происходящего. и у меня ощущение виртуализации. и у меня ощущение сказки. что происходит? почему я сейчас здесь? и что я должна делать?
простые вопросы. но у меня нет на них ответов. все так закручено у меня в голове. что же мне делать? а может стоит пока не думать? может стоит пока прекратить анализировать события и посмотреть, что приготовил этот вечер? думаю, я должна меньше думать. думаю, мне стоит подумать и об этом.
я весь вечер смотрю на него. я весь вечер теряюсь в догадках. я весь вечер так странно себя чувствую. это предчувствие внизу живота. оно скручивает мои органы. оно не дает спокойно дышать. мое терпение на исходе. давай. сделай то, что ты хотел. расскажи, зачем мы здесь. ведь это совершенно не в твоем стиле. совершенно не то, как ты обычно устраиваешь наши свидания. неужели тебе надоело выбираться на берег озера под луной? или сидеть у камина? или делать что-то еще, но менее вычурное, чем все эти свечи, шампанское, куча людей вокруг?
я не могу понять. в мою голову закрадываются некоторые предположения. но как же? неужели?

я оказалась права. сейчас, стоя на отрезвляющем воздухе улиц Лондона, сама не знаю где, я все поняла. я оказалась так права. этот вопрос. из трех слов. я не могу. я. я. я ведь этого так хотела. я ведь мечтала об этом. я ведь представляла себе этот момент. я думала, что в моей жизни не будет ничего более прекрасного, чем этот вечер. но нет. этот вечер оказался безнадежно испорченным. этот вечер испортила я сама.
я просто убежала. я ничего не сказала. я просто убежала. я запаниковала. мне нужно время. мне нужно подумать. мне нужно дышать. воздух обжигает легкие. я забыла, как это делается. я забыла, как наполнять грудь воздухом. как это делается? кажется, начинает получаться.

я брожу по улицам ночного Лондона, думая, что же я сделала. я ведь ничего не сказала. я просто убежала. даже не аппарировала. я просто убежала. как напуганная девочка. я видела его выражение лица. оно выражало непонимание, обиду, боль. я знаю. я ужасна. почему я так сделала?
в моем мозгу поселился страх. всепоглощающий. это ведь. как я могу это сделать? как мне решиться на этот шаг? одно, когда ты мечтаешь об этом. другое, когда это почти реально.
и что же мне делать?

я стучусь в такую знакомую дверь. я знаю, что ты не спишь, хоть и почти рассвет. я видела свет в окне. я не знаю почему. но ты не спишь. словно ты знаешь, что нужен мне. ты всегда знаешь, что нужен мне. ты чувствуешь. мой Джастин.
ты открываешь дверь. весь взъерошенный. будто после сна. я знаю, ты сейчас читал очередную книгу и задремал на диване в гостиной. а я тебя разбудила стуком. прости, Джас, но ты мне сейчас нужен. как никто другой.
я смотрю в твои глаза. я хочу передать тебе, что я чувствую. я хочу передать тебе свое смятение. я хочу передать тебе свой стыд. я хочу, чтобы ты поддержал меня. чтобы ты наругал меня. чтобы ты посоветовал мне, что делать. и главное, как правильно сделать.
я обнимаю тебя. я утыкаюсь носом в твой шерстяной свитер. он так неприятно колит нос. почему ты его носишь? я его ненавижу. ты знаешь это. но все равно продолжаешь его упорно надевать. ты такой высокий. Джас, мне приходится вставать на цыпочки, чтобы поцеловать тебя в щеку.
я прижимаюсь к тебе. я маленькая испуганная девочка. которая не знает что делать. которая запуталась в своих собственных мыслях. которая застряла в тупике. помоги мне. спаси меня. направь меня на путь истинный. ибо я верю в тебя. ибо ты можешь это сделать.
- он сделал мне предложение, - я смотрю на твой свитер. я знаю, что ты рад за нас. за своих лучших друзей. но ведь и меня ты поймешь, правда?

Порой Лив серьезно задумывалась, а дадут ли ей когда-нибудь отдохнуть? Она так устала от всех этих расследований и зомби-анализов. Нет, конечно, ей все это было интересно, помогать Боббино вообще было смыслом жизни, и, даже, кажется, призванием, после врачебной деятельности, конечно. Да и вакцина, так с переменным успехом воссоздаваемая Рави была надеждой на лучшую жизнь. Но даже зомби нужно отдыхать. Хотя, тут спорный вопрос, устают ли зомби вообще?
Но сейчас речь шла совсем не об этом. Лив, приехав в Лос-Анджелес на пару дней к дальним родственникам, надеялась отдохнуть, погулять по городу, ничего, в общем, не делать. Но нет! Даже здесь закон и порядок должны быть на страже и защищать людей от всех и вся. А куда же без медиума-то? Тем более, не часто они заезжают в такие края. Настоящие, а шарлатаны. Именно так, как кажется Лив, Клайв и сказал своему старому другу из полицейского участка Эл Эй. Надо было еще тогда заметить как он резвенько бросился к телефону, только узнав, куда едет Лив. И как жаловался, что у него там есть друг, у которого малая статистика раскрываемых преступлений.
В итоге, что мы имеем? Злую Лив, которая лежит сейчас на кровати, пялясь в потолок. А почему она злая? Да потому что поняла почему у этого копа такая хреновая статистика! Все началось с того, что Оливию разбудил с утра звонок. И звонил никто иной, как друг Клайва. Лив даже его имя не особо запомнила. Он попросил ее приехать на место преступления и помочь, в чем она сможет. Лив, как добрая душа, не смогла отказать этому пареньку, а по голосу это был именно паренек. И так и оказалось. Он был возрастом чуть моложе ее. Где Клайв его откопал, неизвестно. Нужно будет спросить его об этом. Оливия посмотрела на дом, в котором произошло преступление и как-то стушевалась.
Нет, домик был хорош. Да и район прекрасный. Это был такой вот спальный район, где все друг друга любят, ребятишки целыми днями бегают играют и смеются, все животные гуляют без поводка, все друг другу улыбаются, все друг с другом здороваются. Короче, полна идиллия и взаимопонимание. И что же тут могло произойти?
Дорогу Лив перегородил полицейский, говоря, что это место преступления, прочую белиберду.
- Оливия Мур, меня ждут, - спокойствие, он не знает кто ты. Хотя как можно не знать, его же должны были предупредить!
- А, это ты тот самый медиум? Ну-ну, посмотрим на твои суперспособности, - и чуть ли не заржал. Ну, серьезно, люди, что с вами? Может, дать вам в лицо для приличия? Лив еле сдержалась от этого, честное слово.
В таком резком реагировании на слова были виноваты мозги. Заботливый Рави, зная что в ЛА негде будет доставать трапезу, упаковал для Оливии еду в контейнеры. Правда, в уже упакованном виде, в виде полуфабрикатов, которые остается только разогреть. И последние, что ела Мур, были мозги какой-то истерички, что заводилась с пол-оборота, и у которой никак не клеились отношения с парнями. Может, стоило унять свой характер? Но выбирать не приходилось. Как говорится, ешь что дают. Поэтому Оливия была на взводе из-за всего, ее бесило все окружающее, да и все окружающие.
Наконец пройдя мимо всех полицейских и зайдя в дом, девушка увидела того, о ком так прожужжал все уши детектив Боббино. И вот это было копом? Лив, успокойся.
- Ты напарница дяди Клайва, да? Это я тебе звонил утром. Прости, что разбудил, - он так быстро говорил, что у Оливии, казалось, сейчас разболится голова. Это было похоже на жужжание назойливой мухи рядом с ухом, - Но мне правда нужна твоя помощь. Я совершенно ничего не понимаю.
Через полчаса его жужжания я поняла, что убита старушка, просто божий одуванчик, всеобщая любимица, мастерица-затейница, да и вообще у нее были самые лучшие пироги в квартале. А когда приехала полиция, посреди кухни был найден голый рыжий мужчина, Все его лицо было в малиновом пироге, который до этого стоял на подоконнике и остужался. Бабулю нашла внучка, разговаривавшая с ней за 20 минут до того, как вошла в дом.
В общем-то, довольно понятное дело. Парень убил бабушку и съел пирог? Да, что-то здесь явно не клеилось с обычной логикой преступников. Паренек сидел в гостиной, сам в необъяснимом шоке, укутанный в одеяло, и смотря на вошедшую меня такими испуганными глазами, что я даже стала ему сочувствовать.
А этот паренек, должно быть, племянник Клайва, кстати да, что-то общее между ними и правда было, прям взял быка за рога. Он стал наседать на парня так, что, казалось, прямо сейчас отправит его в тюрьму. Вот прямо наручники, в машину, и все, пока, без суда и следствия. Парень явно стушевался. Он и так был напуган, а тут совсем чуть ли не плакал. И что же его так удивило?
Лив стала смотреть на этого парня внимательнее. Нет, преступники себя так не ведут. Только если он не актер, достойный Оскара. Тогда уж тут ничего не попишешь, так сказать. Да и во всем этом прослеживалась такая комичность. Голый парень решил убить бабушку ради пирога и уснул посреди кухни? Ну разве кто-то в это поверит?
Видя, что рыжик не жаждет общаться с Боббино-младшим, так Лив его окрестила про себя, отвела копа в сторонку, и сказала пару ласковых про то, что нельзя кричать на людей в шоке, они от этого с повинной в участок не побегут. А потом подошла к рыжему пареньку и протянула свой номер телефона.
- Если что-то вспомните, или посчитаете, что это важно для раскрытия преступления, позвоните мне. А то с ним, как я вижу, общаться вы не желаете, - ободряюще улыбнувшись, Лив отдала бумажку с номером.
А потом уехала домой. Здесь ей было больше делать нечего. А в Сиэтле она обычно после такого шла в морг, где поедала мозги очередной жертвы. Но не заявиться же в морг Лос-Анджелеса, и не сказать главному коронеру, мол, здрасьте, я зомби, помогаю в раскрытии преступления, не отсыпьте ли вы мне чуточку мозгов? Так дело раскроется быстрее.

Я вздохнула с огромнейшим облегчением, когда Амарнской согласилась помочь. Это было похоже на чувство, когда вдыхаешь полной грудью после продолжительной задержки дыхания. Правда, я уже готова была извиниться за свою просьбу. Только озвучив ее, я поняла, что это, наверное, глупость. Мне бы не хотелось подвергать Амарис опасности. А помощь в этом деле и правда могла закончиться для неё очень плохо. Все же Белиал был высшим демоном, да ещё и демоном всей магии. Это определенно имело свои как плюсы, так и минусы. Но малышка Мэлфрей согласилась, и мои губы растянулись в искренней широкой улыбке. Плечи расслабились, словно с них сняли тяжелый груз, и я снова потянулась к своему кофе. Ее семья обладала огромным набором артефактов и книг. И заручиться ее поддержкой было одной из самых гениальных идей, приходивших мне в голову. Самое интересное, Джо был против этого. Он все ещё немного скептически относился к ведьмам. Правда, это было временами, и скорее только для того, чтобы поворчать, да и пока те не соглашались помогать. Тогда он становился их самым ярым фанатом, а я лишь с улыбкой это замечала.
Зазвенел колокольчик, оповещая о новом посетителе. Я сначала не стала смотреть в ту сторону, думая, что это просто кто-то из многочисленных, или не очень, жителей этого городка. Все же был день, и встретить тут кого-то в это время было не таким уж большим удивлением. Да и эти сладкие сиропы в городе нашли своё признание, как и их десерты с этими самыми сиропами. Но все же мне пришлось поднять голову к незнакомцу, который приближался к нашему столику. Хотя, не такой уж и незнакомец. С Габриэлем я уже была знакома по делам чисто рабочим, когда они с невестой выбирали цветы к приближающейся свадьбе. Слышала, что ничего у них не вышло, и она так и не состоялась. Мне было искренне жаль. Вроде, она была неплохой девушкой. Ну, так мне показалось, когда она забегала вся взволнованная в мой магазин, интересуясь о готовности украшений, или когда передумывала в сотый раз вставлять розы Остина в букет или нет. Эти взволнованные невесты мне так нравились. У меня такой возможности не было, моя-то первая свадьба прошла в Вегасе в пьяном угаре.
- Нет, садись, я тоже рада тебя видеть, - Прогонять его было хотя бы не вежливо. Да и после их милой перепалки с сестрой, мне показалось, что он ее не оставит одну с какой-то непонятной женщиной. Когда-то, в одной из жизней, у меня был старший брат. Он вообще меня никуда одну не отпускал. Слишком беспокоился. Старшие братья, что с ними поделать.
Я не знала, можно ли доверить ему нашу тайну. Можно ли вообще ему все рассказать? Амарис уже согласилась. А вот он может отказаться, да ещё и сказать, что это слишком опасно для сестры, и забрать ее куда подальше, а от меня сделать заклинание, чтобы я никогда больше к ним в лавку не входила, да и девушку обходила за 5 метров. Но, с другой стороны, если я заручусь поддержкой из обоих, то наверняка мы сможем что-то откопать даже в свитках и книгах тысячелетней давности. Не знаю. Слишком я сейчас разрывалась. Я выпила ещё немного уже успевшего остыть кофе. Это дало хотя бы пару мгновений на обдумывание.
Я уже собиралась было согласиться и все ему рассказать, как мои веки налились свинцом, и появилось ужасно сильное желание уснуть прямо тут в неудобной для этого позе. Я не смогла этому противостоять, я прикрыла глаза, всего на секунду. И в следующее мгновение открыла их от какого-то внутреннего толчка. Я была в недоумении. Это вообще что только что было? Я увидела волнение посетителей. Значит, это не только со мной произошло. Все погрузились в это странное состояние и, видимо, никто не знал что это. Я достала телефон. Связи нет. Просто прекрасно. Подняла взгляд на Мэлфреев, и встретилась с точно так же ничего не понимающими глазами.
Люди? Где люди? Что в этом странного? Я посмотрела сквозь стекло на окружающий пейзаж, ожидая увидеть ту же картину, что и пару минут назад. Но там была совершенно не она. Мои зрачки расширились от страха, а саму меня бросило в дрожь. Я сорвалась с места, выбегая на улицу.
- Нет, - Вырвался у меня отчаянный возглас, - Этого не может быть!
Красивый дворец переливался в лучах ленивого яркого солнца. Он сам казался маленьким солнцем, из-за отражения лучей от стекла, что покрывало его со всех сторон. Хрустальный дворец в Лондоне. Я медленно опустилась на колени прямо на газон, на котором стояла. По дорожкам прогуливались дамы, прикрывая свою светлую кожу от солнца зонтиками. И, казалось, никто не замечал, что только что произошло.
- Что это? - Я обернулась к Амарис и Габриэлю, - Что произошло? Что это за магия?
Я никогда не перемещалась назад во времени. Да и если бы хотела, то явно бы не переместиться именно сюда. Слишком хорошо я это помнила. Это же чья-то страшная шутка, правда? Я не смогла бы пережить этого заново. Разве кто-то сможет забыть тот момент, когда человек, которого ты любишь, умирает на твоих глазах? Нет, только не Хрустальный дворец. Люди ещё не спешили туда с ажиотажем. Значит, он был ещё не открыт.
- Только не это, - Вырвалось у меня, когда я вновь взглянула на это величественному здание, полное боли для меня.

Ей бы хотелось сейчас, по-хорошему, в душ, и, может быть, немного почитать книгу, растянувшись на диване. Может даже вздремнуть пару часов. Чисто ради удовольствия. Но с такими гостями это навряд ли сделаешь. Только если позже. Да и Урсула покривила бы душой, если бы сказала, что этот гость ей не нравился. Она улыбнулась своим мыслям, и пошла копаться среди вещей. В последнее время Эрих частенько пропадал где-то, о чем не сообщал старшей «сестре», поэтому она проводила дома время в одиночестве. В тут компания.
Для начала она нашла для себя легкие шорты и майку, скинула грязные вещи в корзину для стирки, и встала посреди комнаты, чтобы вспомнить, а остались ли у неё какие-то мужские вещи от бывших. Вроде, половые тряпки она не делала из футболок, а хотя бы парочка у неё должны были остаться. Ну вот хотя бы для того, чтобы потом пойти на половые тряпки. Урсуле нравилось наводить порядок в доме, все держать в чистоте, да и просто создавать впечатление хорошей аккуратной девушки. Она ходила по комнате, и периодически заглядывала в ящики шкафа и комода. А двигалась она ну очень быстро, так что эти все поиски не заняли и минуты. Вещи, наконец, нашлись, и Урсула спустилась вниз со спортивными штанами и футболкой в руках.
Спустившись, она заметила, что парень осматривает ее дом с большим интересом. Она прислонилась к дверному косяку, не выдавая себя. А когда он обернулся и поднял руки, оправдываясь, даже засмеялась. Наверное, сейчас бы представители ее расы просто кривились бы, узнав, что она, вампир, стоит и спокойно разговаривает с гриммом. Да ещё и смеётся с него. Таким обычным, повседневным смехом. Словно они обычные люди.
- Тебя так удивляет кухня? Может ты ещё думаешь, что я в гробу сплю? - Она снова невольно задержала взгляд на фигуре молодого человека, когда плед упал бесформенной кучей к его ногам, а потом кинула ему принесенную одежду, - Держи. И да, предугадывая твой вопрос - нет, в спальне у меня большая и мягкая двуспальная кровать, которую я очень люблю.
Говорила она все это с улыбкой, такой легкой и очаровательной, что, наверное, не будь от неё запаха, то она бы и сошла в его глазах за обычного человека. Пройдя мимо него вглубь кухни, услышала, что молодой, (а, может, и не слишком молодой) организм сильного волка требовал срочно еды, вот прямо срочно и немедленно. Урсула посмеялась и над этим. Да, у неё у самой такого не было уже больше четырёхсот лет. Теперь у неё была только жажда крови, которую можно утолить только причинив кому-то вред. Ей и нравилось быть вампиром, ну, на самом деле, это неплохо. Но и человеком бы стать обратно она не отказалась. Только жаль, что это невозможно. В ее глазах на секунду мелькнул огонёк грусти. Но она сразу отмахнулась от этого чувства, подойдя к кофеварке, и нажав на кнопку. Теперь к сандаловому дереву и иланг-илангу присоединился ещё и запах свежесваренного кофе.
- Наверное, тебе очень повезло, что ты натолкнулся на меня, - Она подошла к холодильнику, открывая его, - У меня есть еда. Кстати, на самом деле, я очень люблю готовить.
Да, у неё и правда были отличные способности к кулинарии. Наверное, не люби она так помогать людям, то стала бы поваром. Но, в больнице открывалось больше возможностей. Хотя бы те же пакеты с донорской кровью, чтобы не калечить людей, а потом не стирать им после этого память. Одно дело, когда у тебя есть свой собственный «донор» на добровольных началах. Другое дело, когда его нет, и приходится выкручиваться, как можешь. Хочешь жить - умей вертеться.
Урсула, для отвода глаз, да и для самой себя, часто готовила по вечерам, а потом отдавала приготовленную еду на благотворительность, в те же приюты для бездомных, или общественные столовые. Будто подчищала карму после всех убийств, что совершила. Вчера вечером она как раз запекла картошку, напекла печенья, и нажарила говядины, намереваясь проехаться сегодня до Ванкувера, завезти это все в столовую, да и просто проехаться по магазинам. У неё был сегодня выходной, который можн посвятить себе. Хотя тут уже спорно.
- Все в холодильнике, так что можешь ни в чем себе не отказывать, - Она снова очаровательно улыбнулась, доставая две чашки для кофе, - Я сегодня добрая.

Алисе скоро должно исполнится двадцать один. А ещё в честь этого должны закатить самый огромный пир, что видывала Страна Чудес. Алиса хочет, чтобы все друзья на нем были. Но её почему-то никто не помнит, и, получается, что некого ждать. Кроме Шляпника, он верит в неё, да и, наверное, Чеширского кота.

Сегодня с утра Мышь Соня была чересчур добра. Она даже нормальную еду ей принесла. Именно такую, как привыкла Алиса. С надписью «Съешь меня». И очень вежливо улыбалась. Алиса подумала, может она наконец-то пришла в себя, и перестанет смотреть на неё с этим наигранным выражением лица. Алиса медленно ест, вдохновлённая этим открытием. Но после становится очень жутко и больно. Внутри неё загорается пожар, растекаясь по венам, поджигая изнутри каждый нерв, заставляя кричать, что ей плохо. Она уже даже готова звать Твидлдам и Твидлди. Но она терпит, потому что Соня снова приходит. Соня хочет её отравить. Соне хочется, чтобы больше она дышала. Соня сама хочет постигать Страну Чудес, и оставаться в ней навсегда.

Алиса метается по кровати, и в бреду зовёт Шляпника. Внутри неё что-то шевелится, прямо вот тут, в животе. Она готова выблевать все свои внутренности, чтобы ей стало лучше. Она царапает свой живот обрезанными до мяса ногтями, пытается разорвать такую тонкую кожу, которая упорно не хочет поддаваться. Алиса кричит, она зовет хотя бы кого-то. Надо же, ее спасает сам Кролик. Ей становится лучше, но она больше не хочет видеть Мышь Соню. Она разочарована в них во всех. Белый Кролик не верит, что это сделала Соня. Он только улыбается, и кивает головой. Он обещает, что сейчас же что-то придумает. Не придумает, думает про себя Алиса.

Шляпник приходит под вечер, она ему улыбается, но она бледна, словно мел. Её кожа тонка, просвечивая переплетения вен. Она кидается к Шляпнику, но почти падает. Он её подхватил. Она растекается в его руках, Алисе хочется быть в них, и утопать. Она греется от него, словно от маяка. И идет к его свету, жадно скользя по волнам памяти. Ей кажется, она уже сама начинает обо всем забыть. Но этого просто не должно никогда случиться. Алиса, ведь именно ты воплощение Страны Чудес. Ты помнишь, как один раз поверила, что это выдумка? Это больше не должно повториться. Она реальнее, чем весь этот мир. Та Страна, что сияет, прямо вон там, в руках у Шляпника.

Алиса во все глаза смотрит, как Шляпник хочет открыть вход в нору. Она уже предвкушает долгий полет в темноте, что покажется парой секунд. А для кого-то пройдет целая вечность. Она хочет быстрее отсюда уйти. От всех этих жалких героев, что должны были ей помогать. Но только ее разочаровали. В глазах ее теперь навсегда поселилась тоска. Как это произошло? Она не понимает. Но от этого ей становится слишком больно.

Алиса пытается улыбнуться, смотря в глаза с огоньком, что напротив нее разрезают ткань волшебства. Алисе нужно быстрее вернуться в тот дом. Где не было ни сторон, ни добра и зла. Там больше не будет иных скучных грез, что для нее становились кошмаром. Там теперь будут она, Шляпник, и, может быть, пес. А может кто-то еще. Они будут рады. Алиса уже вся в мечтах.
- Шляпник, быстрее, нам нужно отсюда бежать, - Алиса берет его за руку, - И как можно быстрее.
Алисе сейчас же нужны облака, сквозь которые можно упасть в кусты роз. Алисе сейчас же нужны лес и трава, что берегут выход и вход. В тот прекрасный замок, в котором она перекрасила кучу роз. Теперь он пустует, стоит туда лишь войти. Все подхалимы давно разбежались. Игральные карты притихли в глуши. Алиса может сама стать Королевой. А Шляпник может стать ее Королем.
- Давай сбежит, пожалуйста, поскорее.
Она протягивает к нему свои руки, на которых все еще заметны следы незажившей карты. Ему всего лишь стоит освежить линии, и нарисовать парочку новых.
- Ты же пойдешь со мной, Шляпник?

- Да к черту оно все пошло, - Лоис пинает очередную железяку, лежащую в паре метров от нее. Это невыносимый день. Невыносимый год. Невыносимая жизнь.
Если у вас когда-то закрадывалась мысль, что быть мутантом - это здорово, то вам стоит пересмотреть свои приоритеты. А лучше, вымыть голову изнутри с каким-нибудь супер очищающим мылом. Дважды. Чтобы больше таких тупых идей не приходило. Все эти люди, что смотрят на мутантов с сочувствием по телевизору. Они ничего не стоят. Их сочувствие ничего не стоит. Стоит только то, что они сразу сдадут их стражам, стоит только появится в паре метров от их дома. И это все вгоняло в такое уныние, что было впору смеяться. Ох, мутанты, их права ущемляют. Конечно, ущемляют. Потому что бояться. И не зря.
Лоис стояла рядом с убежищем, и морозила все вокруг, до чего только дотягивалась рука. Она была в Сопротивлении уже 5 лет. Как раз попала сюда после того, как ее родители узнали о том, что она - мутант. Сначала они отрицали. Но когда она заморозила обеденный стол со всем, что на нем стояло, во время очередной ссоры, то ее просто вышвырнули. Родители, которых она так любила, которых так боялась потерять. Они ее выставили за дверь, со словами, что так ей будет лучше. И каким же образом ей это помогло? Абсолютно никаким. Она лишь озлобилась на весь оставшийся мир. Ее волосы в миг стали серебряными, а кожа навсегда холодной. Побочные эффекты мутации, принимай с распростертыми объятиями, или катись к чертям, потому что третьего не дано. А к чертям - это прямиком в руки смерти. Потому что иначе от них не избавишься. Да, она что-то слышала про вакцину, которую пыталось разработать правительство. Но это было давно. Еще до того, как ее стал волновать этот вопрос.
Избавилась бы Винтер от своих способностей? Никогда. Они ее часть, и она их приняла. Она смирилась с этим, и не представляет себя без них. Они помогли ей выжить. И как здорово, что теперь она не чувствовала холода почти совсем. Конечно, выйти в лютую метель в одной футболке - это перебор. Но она переносила холодную температуру явно лучше других.
Она шаталась по улицам несколько лет, пока ее не нашло Сопротивление. Она бы отлично выживала и без них. Но она бы тогда одичала в края. Да и ей уже надоело быть одиночкой. Холодной и безразличной ко всему ледяной королевой. И морозить все направо и налево. Зато, у нее всегда была вода. Потому что создать в руках глыбу льда и растопить ее - это было раз плюнуть. На людей она озлобилась. Стоило ей только хоть как-то выдать себя, как тут же начиналась паника. Потому что ее разыскивали. Стражи про нее знали. И это была вторая причина примкнуть к Сопротивлению. Да и просто хотелось наконец-то открыто выступить против этих идиотов, что возомнили, будто способны их контролировать. Они думали, что смогут подчинить себе ген х. Что смогут его изучить и заставить подчиняться. Да к черту их всех. Не будет этого.
Недавно Лоис стала ответственной за новичков на их базе. Не сказать, что у них было много людей. Они были не центральным "бункером". Но брали всех, кого могли. Потому что им всем нужна была помощь. И потому что вместе они были намного сильнее, чем поодиночке. Разве смогут даже пара десятков человек справиться с несколькими мутантами? Конечно, это еще зависело от того, какая способность. Но такие, как Лоис, могли давать полноценный отпор. Они могли сражаться. И у них это хорошо получалось.
Недавно на них вышли несколько человек. Сами они находили в основном детей, которые не знали, что делать, и попадали в новости. Те, кто был старше, и опытнее, скрывались, и их было сложно найти. Только если ты мог чувствовать мутантов. Но тот, кто это мог, был вне зоны досягаемости. Лоис знала это. И для них для всех было облегчением, когда-то какой-нибудь очередной мутант выходил на них, и присоединялся к подполью. Если их больше - они сильнее. Вот и вся истина.
Сегодня они должны были забрать парочку мутантов к себе на базу. Один совсем подросток, чьи родители за него переживали и не хотели сдавать в цепкие руки правосудия, как себя называли стражи. Они хотя бы не выгнали его с нулем в кармане. И Лоис этому позавидовала. А вторая девушка, которая скрывалась уже продолжительное время. Они знали про нее. Говорили, что она очень опасна, и как-то раз устроила пожар в Чикаго. Может, только слухи, но ее опасались. И очень хотели поймать. И ее стоило забрать первой.
Место встречи - лес за городом. Чтобы их не отследили дорожные камеры. У этих стражей везде есть глаза. И такое огромное влияние, что они напоминали больше Пентагон. Это и смешило. Настолько они все такие секретные, что вытворяют все, что хотят. А как же обещания правительства, что мутанты - тоже люди, и им нужно спокойно жить в обществе? Да херня это все.
Лоис ждала девушку рядом с машиной. Эдди, водитель со способностью невидимости, курил очередную сигарету. Это была его ужасная привычка, курить почти одну за одной. Но порой и сама Винтер стреляла у него парочку. Чтобы успокоить нервы.
- Привет, - Она не произвела впечатление очень дружелюбного человека. Ах да, мы же не люди. Она была скорее озлобленной на весь мир. Ну, Лоис ее понимала. Она села напротив Мэри в фургоне, и кивнула Эдди, чтобы тот начинал движение, - Я Лоис. Нам нужно заехать еще в одно место, но вскоре мы будем на месте.
Она внимательно рассматривала девушку напротив. Та не создавала впечатление жестокой убийцы, как про нее говорили стражи в новостях. Или как она обозначалась на афишах в интернете. Но внешность обманчива.
- Так это правда, что ты устроила пожар в Чикаго? Или стражи, как обычно, преувеличивают, чтобы свалить на тебя свою вину? - Может, Мэри и не хотела идти на контакт. На самом деле, если будет ее воля, они вообще будут пересекаться на базе очень редко. Чисто по делам. Но сейчас в Лоис играло любопытство.

У Морин второй день болит голова, и она никак не может от этого избавиться. Она перепробовала все, что знала сама, и буквально с утра открыла поисковик в интернете, чтобы узнать другие способы, неведанные ей до этого. Она не понимала в чем дело, и почему не действовали таблетки и кофе. Обычно от кофеина боль проходила, но только не в этот раз. Виски ныли, из-за чего работоспособность стремительно приближалась к нулю, а настроение оставляло желать лучшего. Морин стойко это все терпела, только бы не наброситься на кого-то, кто ей не понравится, и не перегрызть бедняге горло. Она уже даже думала над тем, не приближение ли полнолуния это. Но нет, до полнолуния было еще почти 2 недели, да и раньше такой реакции Морин не наблюдала.
Интернет не особо помог в поиске решения. Девушка понимала, что у гриммов-то немного по-другому все это работает. Да и голова у них болит не очень часто. Похмелье было не в счет. Но эта боль была нестерпимая, да настолько, что выходить куда-то вообще не хотелось. А ещё и заниматься чем-то тем более. Хотелось лечь в кровать, на лоб приложить что-нибудь холодное и там лежать не шевелясь.
Но Морин не была бы собой, если бы не пошла на работу, да ещё бы и не улыбалась всем сотрудникам и посетителям музей. Девушка слишком любила свою работу, и старалась быть приветливой и гостеприимной. В своей холодной манере, как же иначе. Вежливые улыбки, которые подстерегают на каждом шагу в каждом магазине - часть обслуживающего персонала. Морин привыкла выполнять требования на что процентов, и не терпела, если другие не выкладывались хотя бы на девяносто пять. Было в ней это - немного тирании, но она была настолько легкой, а сама Морин настолько миленькой, что никто не воспринимал этого всерьёз. А зря. За улыбкой волчицы скрывались острый ум и краевая ледяная хватка. А на сколько эта хватка сильная, лучше никому не проверять.
На бейдже, который был прикреплён к белой блузке, значилось имя Камилла Стокс, которым девушка представлялась в этом городе всем новым знакомым. Она не хотела, чтобы старший брат раньше времени узнал о их прибывания здесь. Каждый из них скрывался, как мог. Точнее, сменил имя в поддельных документах на те имена, которые они сами захотели. Только стая Бренниганов знала их настоящие имена, да и они сами, пожалуй.
После работы девушка решила пройтись по свежему воздуху. Было начало декабря, некоторые магазины уже начинали готовиться к Рождеству, а снег покрывал улицы если не плотным слоем, то только потому что дворники выполняли свою работу добросовестно. Морин нравилось Рождество. Нравилось украшать елку, нравилось покупать подарки. Не то, чтобы у неё было много людей, кому из дарить. Но само ощущение чуда и волшебства, что летало в воздухе, дарило ей надежду. Надежду и веру в то, что все будет хорошо, и все в итоге встанет на свои места. Девушка даже улыбнулась этим мыслям. От свежего воздуха голове стало легче, или же головная боль просто отступила на второй план, дав мыслям вволю погулять в разуме блондинки.
Она проходила по главной улочке, и приметила чайную лавку, в которую уже не раз заходила. Это было как раз на ее открытие, и в тот день она имела неосторожность представиться владельца своим настоящим именем. Потом, правда исправилась, сказав, что Морин - ее второе имя, и она просто его любит. Камилла Морин Стокс. Любите и жалуйте. Девушке пришла в голову мысль, что здесь может быть что-то, что сможет ей помочь. Все же, это магазин не только чая, но и трав. И блондинка решительно направься в сторону двери.
- Добрый день, - Клируотер зашла в лавку, о чем дверной колокольчик сообщил весёлой трелью. Девушка увидела за прилавком мужчину, с которым уже была знакома. Да и его дочь она недавно взяла к себе в помощницы в музее, - Генри, верно? - Она улыбнулась владельцу лавки, - Не найдётся ли у вас что-то от головной боли? Ну и просто чего-то необычного.